Всё может быть, не нам судить и точка.
Я продолжаю сохранять здесь её слова. У неё всего 7 страниц, и походу у меня будет 7 постов.
Продолжение
У каждого из нас свой вечер, свои мысли, свои проблемы, радости и печали.
В глазах каждого из нас отражение фар разных машин…
Разные глупые совпадения и коварные нелепости…
В этом городе есть всё, что мне нужно: пустота дорожных пробок, тишина толпы, бесцветные светофоры, нежность крыш, тепло стен, самая безнадёжная и нелепая любовь…
Здесь я произношу «Я верю», потому что знаю — так будет.
Произношу «Люблю», потому что знаю — так есть.
«Я счастлива», потому что это было…
Это всё моё.
Это мой город.
Так всё смешно и нелепо. Вся прошлая осень, все эти разговоры о тебе, все эти взгляды, песни, мысли и мечты. Тогда было 27 сентября. И я ушла из бара в 3 ночи, за мной закрылась дверь, а за ней остался ты. И если бы я тогда знала, что после этого моего ухода ты исчезнешь из моей жизни…
В новый год я набрала тебе смску и уже готова была её отправить, но девчонки забрали у меня телефон и не дали мне этого сделать. Потом я сама поняла, что это было бы лишним. А сегодня ночью ты разговаривал с Лерко по телефону:
ЛеркО_о (16:40:31 18/01/2009)
потом он сказал типа я хотел ей в НГ написать, даже смс набрал, но не решился…
У нас всё начиналось как в кино, продолжалось.. а закончилось так нелепо.
Сейчас всё по-другому. У тебя есть та, которую ты можешь держать за руку, обнимать, гулять с ней так же как со мной, водить в кино, угощать чаем и нежно обессиливать. А я засыпаю на плече у другого…
Тех, кто тебя любит, нужно убивать*. Лучше прямо сразу, как только заметишь этот собачий взгляд, неотрывно следящий за твоим лицом, эти брови домиком и рот арочкой, эту манеру бродить за тобой из комнаты в комнату и всё время держать тебя в поле зрения. Разумеется, жалко, и кажется, что пока не за что. Но сделай это сейчас, иначе будет поздно. Потому что он, любящий, выроет неподалёку тёплую затхлую норку, из которой будет некоторое время наблюдать за тобой, а потом начнёт наступать, слегка подталкивая и даже подтаскивая, чтобы ты просто заглянул, только одним глазком посмотрел, как у него всё замечательно. Ну да, уютненько…. Всегда тепло, еда, чистая постель, множество занятных безделушек, каждую из которых он готов подарить тебе, - мило, хотя и душновато. Ближе к зиме тебе начинает казаться, что это даже хорошо, когда ниоткуда не дует. Возможно, в этом году ты устоишь и, кое-как перезимовав в сугробе, встретишь весну свободным, почти свободным, потому что между лопаток у тебя поселится ощущение красной точки, оптического прицела его любящего взгляда. И ты привыкнешь, что иногда всё-таки нужно звонить. Хотя бы отвечать на эсэмэски. Хотя бы есть его стряпню раз в неделю. Хотя бы спать с ним раз в десять дней. Потому что любит.
Потом приходит неизбежное чувство вины – кажется, что ты губишь его жизнь, бездумно пользуясь теплом его сердца и ничего не давая взамен. И однажды, когда вечер твой будет особенно одиноким, ты придёшь к нему без звонка и останешься. Потому что приятно увидеть, как его лицо озаряется счастьем только оттого, что ты рядом. Чувствуешь себя волшебником. Нужно ли говорить, как это закончится? Как его объятия станут всё теснее, твоё личное пространство всё меньше, его просьбы превратятся в требования и счастье на его лице сменится капризно-раздражительной маской. Поэтому убей его сейчас.
А потом, когда останешься один, загляни в шкаф и достань из-под вороха белья фотографию того единственного, кому хотелось отдать свою жизнь, кто умел делать тебя счастливым, от кого невозможно было отвести глаз. Того, кто убил тебя однажды.
*кроме детей и кошек.
(с)
Мне так нравится эта ни к чему не обязывающая зима.
Слова, за которые можно зацепиться и жить ими неделю, а то и две.
Этой зимой мне не было холодно. Со мной была забота, тепло рук и сильное плечо.
Я устала от бессонных ночей, от постоянных мыслей, от песен, которые напоминают о прошлом, от людей, которые напоминают о прошлом (о недавнем прошлом). Так свободно и легко знать, что есть человек, который всегда придёт на помощь, согреет и скажет то, что тебе так необходимо услышать именно сейчас. Просто знать это и всё. Без обязательств. Ничего не требовать, не ждать звонков, смсок, сообщений. Это больше, чем просто свобода.
Мне нравится эта зима, этот интригующий нежностью холод.
Мы — дети пустых электричек.
Мы живём, а не существуем. Мы всегда ВЕРИМ в лучшее. Мы отдаём себя этому миру без остатка.
Мы пишем записки, сжигаем мосты, кричим, шепчем и плачем. Мы смеёмся и ждём. Как никто не ждёт. Мы смотрим в окно и видим СВОЙ мир. Мы слышим в песнях необъяснимое. Мы дышим каждой минутой своей жизни. Мы оставляем Богу послания на крышах о тех, кого любим. Мы удаляем и удаляемся. Мы жестоки и наивны, честны и не пользуемся совестью. Мы загадываем желания под мостами, верим в чудеса, любим снег, пьём водку и курим!
МЫ — дети пустых электричек, исписанных крыш и холодного ветра.
Доброй весны, мой город… С грустью в голосе.
Не хочется отпускать этот холод, этот пахнущий нежностью холод…
У каждый весны свои правила.
Саксофон, сверкающий на солнце.. Девушка с красной розой.. Дети.
Отражения автобусных стёкол, блики и солнечные зайчики.
А я скучаю по снегу, по мягкому снегу под ногами, по снежинкам, по хлопьям, которые падали на ресницы, на плечи, на капюшон.. и грели. Грели как-то по-особенному. Так, как не согреет солнце…
Полуночное одиночество.
На самом деле оно не только полуночное, просто после 12 оно ощущается чётче.
Так много хочется сказать. А потом подумаешь и решишь, что лучше молчать.
Пусть будет ти-ши-на. Потому что все слова уже сказаны. Стоп! Снято! Всем спасибо, все свободны.. Вот что-то типа этого. Ещё один эпизод моей жизни. Занавес.
И где нас научили так играть…
«Когда сказаны все слова, написаны все письма, когда вопросов не осталось и встречи прекратились, - прощаются все обиды, кроме одной — что ж ты, сука, меня не полюбил?! Неужели трудно было…» (с)
Ветер и противный мелкий снег с дождём. Слабость, пульсирующая боль в висках, насморк и ком в горле.. Я стою и слушаю тебя. Но уже не слышу. Смотрю на город, на машины. Спрашиваешь, пытаюсь отвечать простуженным голосом и не слышу себя…
Мне уже просто всё равно.
Полюбив, мы открываем доступ к своему сердцу, односторонний канал, который заблокировать невозможно (с)
Ты ни-ког-да не заполнишь мои многоточия, но я продолжаю их ставить, тая где-то глубоко внутри ту самую надежду, которая согревает меня, когда все остальные надежды смотрят на меня из пепельницы, усмехаясь… Каждой из них я дышала когда-то, отпуская по одному вдоху-водоху одну за другой. И после них оставался только пепел, как стекло, на котором я день за днём пытаюсь танцевать.. под нашу музыку. И кто-то сверху смотрит на меня уставшими глазами, терпеливо, внимательно.. Я готова танцевать сколько угодно ради спасения той самой надежды. А она, как последняя сигарета в пачке, ждёт своей очереди.
Мой маленький мир.
В нём тени, воспоминания, надежды и мечты.
В нём углы высоток из детства. Наш совсем новый район с совсем новыми домами, которые ещё пахли краской. Качели, с которых мы неоднократно падали и потом бегали с зелёнкой на коленях.
В нём улыбки друзей, маленьких, самых счастливых на планете детей, смех и крики, которые греют душу.
В нём первый школьный урок, первый учитель, одноклассники, школьные спектакли театралки.
Последний урок, считанные минуты до последнего звонка с последнего в жизни урока.
В нём первая любовь, первая нежность.
В нём очень много того, чего не расскажешь, даже если захочется. Музыка, которую пойму только я, прочувствую именно так, как надо. И иногда грустно, что никто на свете больше не прочувствует что-то так же детально.
В нём есть Ты. Человек, который за короткий период времени, почти ничего не делая, смог так много мне дать. Человек, по зову которого, я пойду куда угодно.
И в моменты, когда всё кажется серым и пустым, я залезаю под тёплое одеяло, в свой small world, и понимаю, что все неприятности пустяки, вся боль — пустяки, я просто снова упала с качели, но раны прижгут зелёнкой, со временем они пройдут.
…Хотя от сильных ушибов остаются шрамы.
Играю неосознанно, как во сне.
Но чувствую ветер в спину. Визг тормозов, детский смех и палящее солнце.
Замахиваюсь ракеткой, задевая Небо.
И бью.
Навылет.
В правый угол твоей половины корта.
По нервам. По чувствам. По любви.
А ты стоишь и смотришь как я раз за разом замахиваюсь и бью, замахиваюсь и бью, уже не знаю счёта. Стоишь и смотришь.
Я выбиваюсь из сил, опускаю руки и подхожу, чтобы пожать тебе руку, к сетке, которой нет.
Между нами нет преград, но ты никогда не протянешь мне руку.
А я буду продолжать бить навылет, я не сдамся.
А сейчас мне нужно как-то попытаться уснуть одной. Да нет, не «одной в постели», а «одной в квартире». Я иногда так мечтаю жить отдельно, чтобы сама себе хозяйка. А вот в такие моменты мне хочется, чтоб рядом был кто-то родной.
Вы когда-нибудь видели отражение своих глаз в других глазах?
Я всё чаще вспоминаю твои веснушки близко-близко, их видно только когда совсем-совсем близко… Ты — nobody's, я — nobody's… Мы не можем принадлежать друг другу.
У нас одно утро на двоих. Под крышами с разными адресами.
Продолжение
У каждого из нас свой вечер, свои мысли, свои проблемы, радости и печали.
В глазах каждого из нас отражение фар разных машин…
Разные глупые совпадения и коварные нелепости…
В этом городе есть всё, что мне нужно: пустота дорожных пробок, тишина толпы, бесцветные светофоры, нежность крыш, тепло стен, самая безнадёжная и нелепая любовь…
Здесь я произношу «Я верю», потому что знаю — так будет.
Произношу «Люблю», потому что знаю — так есть.
«Я счастлива», потому что это было…
Это всё моё.
Это мой город.
Так всё смешно и нелепо. Вся прошлая осень, все эти разговоры о тебе, все эти взгляды, песни, мысли и мечты. Тогда было 27 сентября. И я ушла из бара в 3 ночи, за мной закрылась дверь, а за ней остался ты. И если бы я тогда знала, что после этого моего ухода ты исчезнешь из моей жизни…
В новый год я набрала тебе смску и уже готова была её отправить, но девчонки забрали у меня телефон и не дали мне этого сделать. Потом я сама поняла, что это было бы лишним. А сегодня ночью ты разговаривал с Лерко по телефону:
ЛеркО_о (16:40:31 18/01/2009)
потом он сказал типа я хотел ей в НГ написать, даже смс набрал, но не решился…
У нас всё начиналось как в кино, продолжалось.. а закончилось так нелепо.
Сейчас всё по-другому. У тебя есть та, которую ты можешь держать за руку, обнимать, гулять с ней так же как со мной, водить в кино, угощать чаем и нежно обессиливать. А я засыпаю на плече у другого…
Тех, кто тебя любит, нужно убивать*. Лучше прямо сразу, как только заметишь этот собачий взгляд, неотрывно следящий за твоим лицом, эти брови домиком и рот арочкой, эту манеру бродить за тобой из комнаты в комнату и всё время держать тебя в поле зрения. Разумеется, жалко, и кажется, что пока не за что. Но сделай это сейчас, иначе будет поздно. Потому что он, любящий, выроет неподалёку тёплую затхлую норку, из которой будет некоторое время наблюдать за тобой, а потом начнёт наступать, слегка подталкивая и даже подтаскивая, чтобы ты просто заглянул, только одним глазком посмотрел, как у него всё замечательно. Ну да, уютненько…. Всегда тепло, еда, чистая постель, множество занятных безделушек, каждую из которых он готов подарить тебе, - мило, хотя и душновато. Ближе к зиме тебе начинает казаться, что это даже хорошо, когда ниоткуда не дует. Возможно, в этом году ты устоишь и, кое-как перезимовав в сугробе, встретишь весну свободным, почти свободным, потому что между лопаток у тебя поселится ощущение красной точки, оптического прицела его любящего взгляда. И ты привыкнешь, что иногда всё-таки нужно звонить. Хотя бы отвечать на эсэмэски. Хотя бы есть его стряпню раз в неделю. Хотя бы спать с ним раз в десять дней. Потому что любит.
Потом приходит неизбежное чувство вины – кажется, что ты губишь его жизнь, бездумно пользуясь теплом его сердца и ничего не давая взамен. И однажды, когда вечер твой будет особенно одиноким, ты придёшь к нему без звонка и останешься. Потому что приятно увидеть, как его лицо озаряется счастьем только оттого, что ты рядом. Чувствуешь себя волшебником. Нужно ли говорить, как это закончится? Как его объятия станут всё теснее, твоё личное пространство всё меньше, его просьбы превратятся в требования и счастье на его лице сменится капризно-раздражительной маской. Поэтому убей его сейчас.
А потом, когда останешься один, загляни в шкаф и достань из-под вороха белья фотографию того единственного, кому хотелось отдать свою жизнь, кто умел делать тебя счастливым, от кого невозможно было отвести глаз. Того, кто убил тебя однажды.
*кроме детей и кошек.
(с)
Мне так нравится эта ни к чему не обязывающая зима.
Слова, за которые можно зацепиться и жить ими неделю, а то и две.
Этой зимой мне не было холодно. Со мной была забота, тепло рук и сильное плечо.
Я устала от бессонных ночей, от постоянных мыслей, от песен, которые напоминают о прошлом, от людей, которые напоминают о прошлом (о недавнем прошлом). Так свободно и легко знать, что есть человек, который всегда придёт на помощь, согреет и скажет то, что тебе так необходимо услышать именно сейчас. Просто знать это и всё. Без обязательств. Ничего не требовать, не ждать звонков, смсок, сообщений. Это больше, чем просто свобода.
Мне нравится эта зима, этот интригующий нежностью холод.
Мы — дети пустых электричек.
Мы живём, а не существуем. Мы всегда ВЕРИМ в лучшее. Мы отдаём себя этому миру без остатка.
Мы пишем записки, сжигаем мосты, кричим, шепчем и плачем. Мы смеёмся и ждём. Как никто не ждёт. Мы смотрим в окно и видим СВОЙ мир. Мы слышим в песнях необъяснимое. Мы дышим каждой минутой своей жизни. Мы оставляем Богу послания на крышах о тех, кого любим. Мы удаляем и удаляемся. Мы жестоки и наивны, честны и не пользуемся совестью. Мы загадываем желания под мостами, верим в чудеса, любим снег, пьём водку и курим!
МЫ — дети пустых электричек, исписанных крыш и холодного ветра.
Доброй весны, мой город… С грустью в голосе.
Не хочется отпускать этот холод, этот пахнущий нежностью холод…
У каждый весны свои правила.
Саксофон, сверкающий на солнце.. Девушка с красной розой.. Дети.
Отражения автобусных стёкол, блики и солнечные зайчики.
А я скучаю по снегу, по мягкому снегу под ногами, по снежинкам, по хлопьям, которые падали на ресницы, на плечи, на капюшон.. и грели. Грели как-то по-особенному. Так, как не согреет солнце…
Полуночное одиночество.
На самом деле оно не только полуночное, просто после 12 оно ощущается чётче.
Так много хочется сказать. А потом подумаешь и решишь, что лучше молчать.
Пусть будет ти-ши-на. Потому что все слова уже сказаны. Стоп! Снято! Всем спасибо, все свободны.. Вот что-то типа этого. Ещё один эпизод моей жизни. Занавес.
И где нас научили так играть…
«Когда сказаны все слова, написаны все письма, когда вопросов не осталось и встречи прекратились, - прощаются все обиды, кроме одной — что ж ты, сука, меня не полюбил?! Неужели трудно было…» (с)
Ветер и противный мелкий снег с дождём. Слабость, пульсирующая боль в висках, насморк и ком в горле.. Я стою и слушаю тебя. Но уже не слышу. Смотрю на город, на машины. Спрашиваешь, пытаюсь отвечать простуженным голосом и не слышу себя…
Мне уже просто всё равно.
Полюбив, мы открываем доступ к своему сердцу, односторонний канал, который заблокировать невозможно (с)
Ты ни-ког-да не заполнишь мои многоточия, но я продолжаю их ставить, тая где-то глубоко внутри ту самую надежду, которая согревает меня, когда все остальные надежды смотрят на меня из пепельницы, усмехаясь… Каждой из них я дышала когда-то, отпуская по одному вдоху-водоху одну за другой. И после них оставался только пепел, как стекло, на котором я день за днём пытаюсь танцевать.. под нашу музыку. И кто-то сверху смотрит на меня уставшими глазами, терпеливо, внимательно.. Я готова танцевать сколько угодно ради спасения той самой надежды. А она, как последняя сигарета в пачке, ждёт своей очереди.
Мой маленький мир.
В нём тени, воспоминания, надежды и мечты.
В нём углы высоток из детства. Наш совсем новый район с совсем новыми домами, которые ещё пахли краской. Качели, с которых мы неоднократно падали и потом бегали с зелёнкой на коленях.
В нём улыбки друзей, маленьких, самых счастливых на планете детей, смех и крики, которые греют душу.
В нём первый школьный урок, первый учитель, одноклассники, школьные спектакли театралки.
Последний урок, считанные минуты до последнего звонка с последнего в жизни урока.
В нём первая любовь, первая нежность.
В нём очень много того, чего не расскажешь, даже если захочется. Музыка, которую пойму только я, прочувствую именно так, как надо. И иногда грустно, что никто на свете больше не прочувствует что-то так же детально.
В нём есть Ты. Человек, который за короткий период времени, почти ничего не делая, смог так много мне дать. Человек, по зову которого, я пойду куда угодно.
И в моменты, когда всё кажется серым и пустым, я залезаю под тёплое одеяло, в свой small world, и понимаю, что все неприятности пустяки, вся боль — пустяки, я просто снова упала с качели, но раны прижгут зелёнкой, со временем они пройдут.
…Хотя от сильных ушибов остаются шрамы.
Играю неосознанно, как во сне.
Но чувствую ветер в спину. Визг тормозов, детский смех и палящее солнце.
Замахиваюсь ракеткой, задевая Небо.
И бью.
Навылет.
В правый угол твоей половины корта.
По нервам. По чувствам. По любви.
А ты стоишь и смотришь как я раз за разом замахиваюсь и бью, замахиваюсь и бью, уже не знаю счёта. Стоишь и смотришь.
Я выбиваюсь из сил, опускаю руки и подхожу, чтобы пожать тебе руку, к сетке, которой нет.
Между нами нет преград, но ты никогда не протянешь мне руку.
А я буду продолжать бить навылет, я не сдамся.
А сейчас мне нужно как-то попытаться уснуть одной. Да нет, не «одной в постели», а «одной в квартире». Я иногда так мечтаю жить отдельно, чтобы сама себе хозяйка. А вот в такие моменты мне хочется, чтоб рядом был кто-то родной.
Вы когда-нибудь видели отражение своих глаз в других глазах?
Я всё чаще вспоминаю твои веснушки близко-близко, их видно только когда совсем-совсем близко… Ты — nobody's, я — nobody's… Мы не можем принадлежать друг другу.
У нас одно утро на двоих. Под крышами с разными адресами.
И мёрзли на остановках 
DD
)
